Ничто так не поучительно… как способ, которым Спиноза мыслит
общее. Всем телам, говорит он, свойственно выражать божественный атрибут
протяженности. … Однако, то что является общим, никоим образом не может
выражать сущность единичной вещи. Главной здесь является идея сообщества без
сущности, солидарность, никоим образом не связанная с сущностью. Захват места,
связывание единичностей через атрибут протяженности, не объединяет их
сущностно, а рассеивает их в существовании.
Дж.Агамбен
Традиционно идеи сообщества воспроизводят понимание
коллективности, которое ассоциируется с закрытостью/завершенностью,
непрерывностью, единством и универсализмом. Здесь всегда маячит идея нации, при
этом упускается действительные неравенство
и эксплуатация, которые на деле господствуют, и почти всегда сообщество
представляется органичным единством в виде горизонтального товарищества или
даже братства.
Идея такого сообщества строится на закрытии или завершении
множественных форм принадлежности. Другими
словами, предполагается базовое насилие (Деррида 'Force of Law: The Mystical
"Foundation of Authority"1992).
Базовое насилие коллектива, единообразного сообщества,
стирает различия, противоречия и формы существования и принадлежности, которые
не согласуются непременным образом с установлением идеи сообщества.
Как предлагает восстановить утраченный потенциал сообщества
постструктуралистская линия мысли?
Хотя в этой традиции много разных исследователей, которые
работали над идеей сообщества (Деррида, Фуко, Лиотар и т.д.), в качестве базовых
мыслителей принимаем Жана-Люка Нанси («сообщество без единства», 1991), и
Джорджо Агамбена («грядущее сообщество», 1993).
Такое понимание
сообщества не только маркируют поворот в способе, которым можно продумать
установление идеи сообщества, но также и сдвиг в способе которым можно
мобилизовать сообщество через создание нового языка солидарности.
Нанси в Непроизводимом
сообществе и Агамбен в Грядущем
сообществе - предлагают концепцию
сообщества, отмеченную сдвигом в мысли от идеи сообщества как концепции, которую мы всегда уже полагаем,
находясь у неё внутри (т.е. уже красный, француз или мусульманин или активист),
к такому способу мысли, где не
гарантированы смысл, идентичность, принадлежность; к концепту, который не имеет сущности,
относящейся к единообразной коллективности.
Это и есть идея Нанси о сообществе
без сообщества. Агамбен разделяет такую критическую траекторию, указывая на
грядущее сообщество – сообщество «без
участи и без сущности, сообщество, которое, возвращаясь, никогда не присутствует
как приоритет».
Нанси смещает вопрос о сообществе, перенося внимание с
понятий идентичности и принадлежности (существования-в) к идее сообщества, которое непрестанно
работает над производством более демократических, открытых и подвижных
отношений с другими для привития чувства «бытия вместе».
Агамбен предлагает идею сообщества, базирующуюся на
положении о принадлежности без идентичности. Это сообщество единичностей,
фрагментарностей; речь идет о
«человеческом существовании, чьё сообщество не опосредовано ни
произвольным условием принадлежности…, ни простым отсутствием условий, … на самой принадлежностью».
При таком переустановлении, учреждении «сообщества без сообщества» (Нанси),
производится сеть отношений, множественность
(термин Хардта и Негри в Империи),
которая не связана с расовым, классовым, гендерным, сексуальным и/или
культурным единением, полагаемым как исходное условие. Можно сказать, что такое
сообщество ассоциируется с отношениями, сформированными «поперек» этих
категорий (существования-с), это есть
сообщество-без-идентичности, также
«без всякой репрезентации или возможного описания», это есть «абсолютно
нерепрезентируемое сообщество» (Агамбен).
Идея сообщества у Нанси и Агамбена остается абсолютно
нерепрезентируемой поскольку нет понятий, концептов, или репрезентативных
аксиом, которые могут потребовать представить идею сообщества. Оно остается
абсолютно нерепрезентируемым, поскольку работает против идеи сообщества, у
которого самое основание состоит в коллективизации, установлении «существования-в»
и производстве способов репрезентации, подразумевающих некое основание.
Т.о. прерывается нормативное полагание сообщества и
раздаётся призыв к возрождению сообщества не в виде пассивной идеи (которая уже
учреждена), но как само-порождающей активности.
Сообщество как активная идея, как прерывание, требует
действовать исходя из положения о невозможной коллективности. Это прочитывается как отказ от приведения в порядок во имя коллективности
сообщества поскольку, упраздняя дискурс, предполагающий «основание», сообщество «непрестанно сопротивляется самой
коллективности в той степени, в какой оно сопротивляется индивидуальному»
(Нанси). Заклинание Нанси о непрерыном сопротивлении/отказе от коллективности –
центральное в его концепции «сообщества без сообщества», оно подрывает сами основания бутафорского
сообщества (как идентичности и принадлежности, отмеченных призывом к
сингуляризации и унификации традиций, историй и мифов).
Сообщество Нанси и Агамбена работает не из предпосылки
коллективности, и это ввергает в кризис логику основания и насилия, на которой
концептуализируется идея сообщества.
Продуктивная точка входа для «совместного нахождения в
пространстве … - "бытие-совместно" без единения (assemblage)» (Нанси).
Сообщество, как активная идея, призывает к отказу, отмене исходных понятий на которых идея
строилась. Сообщество способно представлять лишь фиктивную гармонию своих
членов, подавляя случайный характер собственного установления. Как активная,
прерывающая идея, сообщество призывает к непрерывному отключению тотализирующих
и исключающих мифов коллективности, на которых оно построено. Как активность
сообщество призывает к открытию иных возможностей и потенциальностей, скрытых в
сетях отношений, в проживании и существовании с другими.
Полагая базовую активность, сообщество нужно мыслить как
процесс, сражение или битву за установление соединений, связей и отношений,
даже если сама невозможность категоризации продолжает угрожать собственной
активности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий