Жак Рансьер: Демократия это не форма государства

Jacques Rancière Interview

Фрагменты интервью, претерпевшего переложения последовательно:             французский – испанский – английский

Переживаем ли мы в Европе «политический момент»? Как бы вы определили нынешнюю ситуацию?

• Все правительства Европы реализуют схожие программы разрушения публичной сферы

 …С каждым днём становится более очевидно, что национальные государства действуют лишь как посредники подчинения людей воле меж-государственной власти, которая в свою очередь зависит от власти финансовой. Почти везде в Европе правительства, и левые и правые, реализуют схожие программы последовательного разрушения публичных инструментов и всех форм солидарности и социальной защиты, которые гарантируют минимальное равенство в социальной сфере. Т.о. почти повсеместно обнаруживается жестокая оппозиция между малой олигархией финансистов и политиков и массами народа - их лишают защищенности, уверенности в будущем и вытесняют из власти принятия решений, как это было продемонстрировано с референдумом в Греции, который сначала планировали, а затем вдруг отменили. Фактически складываются условия для политического момента, т.е. для сценария с противостоянием людей механизмам доминирования. Но чтобы такой момент осуществился, недостаточно складывающихся обстоятельств: также необходимо, чтобы сила масс отдавала себе в этом отчет с возможностью перехода к демонстрациям, как интеллектуальным так и материальным, чтобы далее обратить эти демонстрации в рычаг, способный изменить баланс сил и весь политический  ландшафт, как он воспринимается и мыслится.

…. 

•  Для возрождения политики нужны коллективные организации со своими целями и своими медиа

 Являются ли политическими движения 15-M и Occupy Wall Street?

Эти движения без сомнения отвечают наиболее фундаментальной идее политики: речь идет о власти, захваченной некими людьми, при том что не определялись основания, по которым эти люди должны власть осуществлять; речь о манифестации тех способностей, которыми наделены все. Т.е. здесь материализовалась власть способом, отвечающим этой базовой идее: утверждение власти народа посредством низвержения обычного распределения пространства – обычно есть пространства, как например улицы, предназначенные для движения людей и товаров, и публичные пространства, как например парламенты и министерства, предназначенные для публичной жизни и выполнения общих дел. Политика всегда проявляется через нарушение этой логики.

Как следует поступить с современными политическими партиями?

•  У сегодняшних демонстрантов нет горизонта, который бы придавал борьбе смысл и ценность

Известные сегодня политические партии - это просто инструменты, нацеленные на взятие власти. Возрождение политики подразумевает существование коллективных организаций, которые исключают себя из такой логики, которые определяют свои цели и свои собственные способы действия независимо от планов государства. «Независимо» не означает уступать свои интересы или действовать как будто планов государства не существует. Это означает формирование собственной динамики, пространств дискуссии и способов циркуляции информации, мотивов и способов действия, направленных в первую очередь на развитие автономной власти, власти мысли и действия.

Когда коллективный разум самоутверждается в динамике, наступает момент расставания с философскими провайдерами разъяснений и лозунгов. Фактически, это не вопрос присутствия или отсутствия философов. Это вопрос существования или отсутствия видения мира, который естественным образом структурирует коллективное действие. В мае 1968, хотя формы движения были далеки от марксистской политики, марксистское разъяснение мира работало как горизонт движения: даже не будучи марксистами, майские активисты направляли своё действие в горизонте видения истории, где капиталистическая система обречена на исчезновение под ударами движения, ведомого организованным рабочим классом. Сегодняшние демонстранты не имеют ни основания, ни горизонта, которые бы придавали их борьбе историческую ценность. Самое главное, они оскорблены, они - люди которые отвергают существующий порядок, будучи неспособны разглядеть в себе агентов исторического процесса. И это используется в корыстных целях, для осуждения их идеализма или их этики.

•  Демократия это не форма государства. Это власть народа, которая всегда в напряженных отношениях с государством

 Вы писали, что в течение последних 30-ти лет мы пережили контрреволюцию. Изменилась ли ситуация с нынешними народными движениями? 

Определенно что-то изменилось с наступлением Арабской весны и движения indignados (Испания). Произошел разрыв логики покорности исторической необходимости, которую пропагандировали наши правительства и поддерживали интеллектуалы. После коллапса советской системы интеллектуальный дискурс действовал в поддержку усилий финансовой и государственной власти по разрушению структур коллективного сопротивления власти рынка. Этот дискурс завершился выдвижением идеи, что революция не только бесполезна но также пагубна. Независимо от того, что этим движениям уготовило будущее, они по меньшей мере поставили под вопрос мнимую историческую фатальность. Они послужат напоминанием, что мы не должны смотреть на обстоятельства из перспективы кризиса нашего общества, но следует видеть предельный характер наступления власти, внедряющей повсюду наиболее бесчеловечные формы эксплуатации; и видеть возможность, что те, кого 99%, заставят услышать свой голос в этом противостоянии.

Что мы можем сделать для восстановления демократических ценностей?

• Власть граждан это их полномочие действовать для самих себя, располагать автономной силой

 Для начала следует прийти к единству в том, что мы называем демократией. В Европе мы привыкли идентифицировать демократию с двойной системой - представительных институтов, а также  их аналога для свободного рынка. Сегодня такая идиллия принадлежит прошлому: свободный рынок во всё большей степени видится как сжимающая сила, которая преобразует представительные институты в простых агентов своей воли и редуцирует свободу выбора граждан к разновидности той же фундаментальной логики. В этой ситуации следует либо отказаться от самой идеи демократии как иллюзии, либо полностью переосмыслить, что означает демократия в строгом смысле этого слова. Во-первых, демократия не есть форма Государства. Это в первую очередь, реальность власти народа, которая никогда не совпадает с формой Государства. Всегда будет напряжение между демократией, как опытом совместной власти мысли и действия, и – Государством,  чей главный принцип – присвоение этой власти. Очевидно что государство оправдывает это присвоение  ссылаясь на сложность проблем, необходимость длительной перспективы и т.п. Но, по правде, политики в гораздо большей степени руководствуются текущими проблемами. Для восстановления ценностей демократии необходимо перед лицом такой монополизации еще раз заявить, что у каждого есть способность судить и решать. Это также означает заново утвердить необходимость осуществления этой способности через собственные институции, отличные от государственных. Первое демократическая добродетель – это  добродетель веры в способности другого.    

В прологе вашей книги ("Hatred of Democracy") вы критикуете политиков и интеллектуалов, но что такое ответственность граждан в текущей ситуации и в условиях экономического кризиса?

Чтобы охарактеризовать события нашего времени, мы должны в первую очередь задать вопрос о понимании кризиса. Кто-то говорит о кризисе общества, кризисе демократии и т.д. Это лишь способ переложить вину за нынешнюю ситуации на её жертв. Эта ситуация является результатом не слабости цивилизации, но той жестокости, с которой хозяева мира ведут наступление против людей. Как всегда граждане повторяют большую ошибку, позволяя кому-то лишать их власти. Сегодня власть граждан это их полномочие действовать для самих себя, учреждать себя как автономную силу. Гражданство это не прерогатива, связанная с фактом регистрации, как жителя и избирателя в конкретном государстве, это кроме всего – практика действия, которую нельзя делегировать. По существу, необходимо открыто противопоставить опыт гражданского действия тем моралистским дискурсам, слышным сегодня повсюду, об ответственности граждан за кризис демократии: эти дискурсы сетуют о недостаточном интересе граждан к публичной жизни и возлагают ответственность на индивидуалистические склонности частных потребителей. Этот мнимый призыв к гражданской ответственности имеет фактически, лишь одну цель: осудить граждан, чтобы облегчить их подчинение институциональной игре…

• Сегодня культура не играет какой-то особой роли как глобальная общность

 Вы также большой энтузиаст кино и литературы. Каковы последствия этого кризиса для культуры?

Нынешняя ситуация - это кризис общих ценностей, когда происходит манифестация  власти капитала над обществом в виде потребительского индивидуализма. В такой ситуации культура предстаёт одновременно как подвергающаяся угрозе уничтожения материя коллективного опыта, зараженного меркантильными ценностями, и - как инстанция, способная предоставить средство от угроз такого вторжения посредством создания спроса на автономность искусства в противовес коммерческой эстетике или воссозданием сетевых связей социальной солидарности. С моей точки зрения капиталистическая власть в первую очередь осуществляется сверху вниз, через государственные установки, используемые как предлог для борьбы с эгоизмом привилегированных рабочих и демократов-индивидуалистов, и последовательно подчиняет, ссылаясь на кризис, все аспекты жизни общим законам рынка. Результат выражается в том, что культура не играет особой роли как глобальная общность.  На этой сцене сегодня преобладают в основном официальные культурные празднества и интеллектуальные рассуждения, которые вроде бы являются критическими, но в действительности подчинены официальной логике поведения.