Критика капитализма: три направления

Что не так с капитализмом?

Rahel Jaeggi

What (if Anything) Is Wrong with Capitalism?

Three Ways to Critique Capitalism

Запрос на Критику 

Формируемая настроением эпохи критика может быть расплывчатой, иногда недостаточно сложной, и в ряде отношений даже обескураживающе пренебрежительной. Тем не менее, для самого этого запроса имеются серьезные основания или во всяком случае понятные причины.

Но в чем на самом деле проблема с капитализмом? Ошибочен ли он, несправедлив, иррационален или является злом? Порочен он или глуп - или у него просто не получается? Поставим вопрос иначе: На каком основании капитализм подвергается критике?

В статье я не привожу никакой новой информации для ответа на этот вопрос,  также не могу предложить нового эмпирического диагноза текущего положения в мировой экономике или даже конструктивных предложений и рекомендаций для смягчения кризиса. Хочу заняться следующим: рассмотреть а затем поставить вопросы с методологической точки зрения о трех способах критики капитализма - какие действия соответствуют каждому из этих способов, и какие возможности они активизируют для критики капитализма как особой формы экономической и социальной организации. (Т.о. прежде всего сосредоточимся на методологическом вопросе о задействованных типах рассуждений, и чего от них можно ожидать).

Вопрос "Что не так (если что-то не так) с капитализмом?" задаётся без циничного подтекста. Нет намерения говорить  о конкретной проблематичности  глобальной экономической системы и устройства наших обществ. Но мне представляется гораздо менее самоочевидным какие именно из недугов этого мира могут  прослеживаться, как восходящие к капитализму, и действительно ли, как спрашивал Philippe van Parijs, имеет место факт чего-то сущностно вредоносного в связи с  капитализмом.

Имеет ли место нечто, что является просто побочным эффектом какой-то случайной особенности капитализма, но что происходит систематически в сопряжении с ним ( и только с ним) - и является кроме того (фундаментально) проблематичным? Объект нашей критики - если это должна быть критика капитализма - наверняка не может быть тем, что встречается во всех мыслимых формах общества; также не может критика, если это должна быть критика капитализма, относиться к тому, что имеет место только как сопутствующая случайность. Другими словами, если нечто в рассматриваемых социальных системах полагается неверным или проблематичным - действительно ли это капитализм, который должен нести ответственность? (или такова современность? или даже само человеческое состояние ?)

Для меня этот вопрос представляется совсем не тривиальным, поскольку сегодня столь много критического внимания снова уделяется капитализму (что не является само-очевидным). В конечном итоге хотелось бы знать, что конкретно мы критикуем когда направляем взгляд на то, что, возможно, представляет собой несправедливый экономический мировой порядок. И это может оказаться еще более важным при склонности известных стратегий "ограничения" или "одомашнивания" капитализма не рассматривать экономическую систему как черный ящик, а скорее сосредоточиться на более конкретном вопросе: имеет ли место нечто в устройстве и динамике этой системы, что находится в антагонизме к её собственным ограничениям или её демократической "рамке" с регулирующими институциями, нацеленными на справедливость. (Под подходом черного ящика подразумеваю тенденцию говорить только о том, как будет распределяться богатство производимое в экономической системе, но не о том как это производится и какого рода богатство должно, предположительно, производиться).

Что такое Капитализм?

В контексте моих кратких и несколько риторических размышлений термин "капитализм" будет означать социальную и экономическую систему, охватывая т.о. целостность экономических, социальных, культурных и политических измерений, маркирующих способ жизни в капиталистически конституированных обществах.

Поэтому "капитализм", в контексте такой заинтересованности, является обозначением экономического и социального порядка, исторически сформировавшегося в Европе в результате разрыва с феодальным порядком в конце Средних Веков и который, обладая более высоким технологическим уровнем в сочетании с существенной концентрацией капитала, стал господствовать в мире в качестве промышленного капитализма в 18-19 веках. В систематическом отношении следующий ряд аспектов может рассматриваться в качестве характеристик капиталистического способа производства и обществ, сформированных капитализмом:

(1) частная собственность на средства производства и различие между производителями и средствами производства, (2) существование свободного рынка рабочей силы, как и (3) аккумуляция капитала, а также как следствие (4) направленность на эксплуатацию капитала, и т.о. - на прибыль а не на потребность, на культивирование капитала вместо его потребления или существования за его счет. В капиталистическом обществе рынок обычно функционирует как координирующий механизм для размещения и распределения товаров (т.е. с одной стороны - дистрибуция ресурсов, таких как рабочая сила, капитал, земля и сырьё с учетом их различного возможного применения для производства товаров, и с другой - распространение последних среди индивидуальных потребителей), так что капитализм и рыночная экономика тесно связаны, хотя и не идентичны друг другу.

Три направления Критики

В чём же тогда проблема с капитализмом?  Если оставить в стороне тривиальные обвинения в персональной жадности, будем различать три модели аргументации и три соответствующие стратегии критики.

1. Функциональная аргументативная стратегия: капитализм не способен функционировать как социальная и экономическая система; по существу он дис-функционален и с необходимостью подвержен кризисам.

2. Моральная, где способ аргументации базируется на справедливости: капитализм основан на эксплуатации; он отчуждает от людей нечестным и несправедливым образом плоды их собственного труда, захватывает их в рабство системы, которая использует множество способов обмана в отношении того что людям должно причитаться. Если кратко (и менее драматично): Капитализм либо базируется на несправедливой социальной структуре либо производит её.

3. Этическая критика: жизнь, формируемая капитализмом, это плохая (например, отчужденная) жизнь. Она обедняется, лишается смысла, опустошается и разрушает сущностные компоненты того, что соответствует наполненной, счастливой, но прежде всего "подлинно свободной" человеческой жизни.

Эти три стратегии аргументации в полном составе могут быть обнаружены уже у истоков капитализма и его критики, и у каждой был соответствующий "горячий период ". А теперь попробуем спросить каждую из этих линий аргументации о способности сделать что-то для обновления критики капитализма в современных условиях и одновременно зададим вопрос - связаны ли и каким образом существенные аспекты капитализма с соответствующими параметрами критики. Моя гипотеза состоит в том, что взаимоотношения между параметрами капитализма, которые я здесь выделяю, потенциально подходят в их связанности к обоснованию критики капитализма как капитализма. Отмечу, что эта гипотеза будет прослежена только в последней части эссе. Сначала хочу более точно прояснить аргументацию трёх выделенных стратегий и т.о. попытаться высветить как их продуктивные моменты так и их ограничения.

1. Теорема Функциональной нехватки

Начну с функциональной критики. "Функциональная" стратегия аргументации выстраивается следующим образом: Капитализм не функционирует как социальная и экономическая система. Он по сути дисфункционален и с необходимостью подвержен кризисам.

Самая простая в теоретическом смысле версия такой критики (хотя эмпирически и наиболее уязвимая для сомнений) - это элементарная кризис-теорема  теории обнищания. Капитализм, имея такой диагноз практически с момента своего появления, в долгосрочной перспективе не производит того, что может поддерживать существование своих участников посредством экономических процессов концентрации и рационализации. Последствиями капиталистического экономического развития будут т.о. постоянное и углубляющееся обнищание все более широких масс населения, приводящее в конечном итоге к разрушению системы. Теория систематических кризисов распределения и производства гораздо сложнее. И марксистская теорема о выраженной тенденции к снижению уровня прибыли, ведущей капиталистическую динамику к фактическому само-подрыву через изменения в так называемой "организационной конфигурации капитала" (т.е. к соотношению живого труда и техники), пожалуй, наиболее сложна. Однако, аргументация в отношении функциональной нехватки может быть также обнаружена за пределами этой подразумеваемой теоретической схемы. Например, можно также утверждать, что "невидимая рука" идеального рынка не в состоянии гарантировать производство общественных благ... И, возможно, будет нелишним подчеркнуть здесь, что "функциональная критика" капитализма не ограничивает себя сценариями экономического кризиса. В дополнение можно сказать, что капитализм обладает функциональным дефицитом в смысле, поддерживаемом, например, Дэниэлом Беллом (но также и Джозефом Шумпетером): например то, что капитализм для своего структурирования и самосохранения систематически подтачивает необходимые психические и когнитивные диспозиции.

Сегодня такая функциональная стратегия аргументации - как аргументативная стратегия - обладает заметными преимуществами. Одна из причин тому - её привлекательность в качестве структуры критики, поскольку она способна действовать не нуждаясь в стандартах оправдания. Согласно функциональной стратегии не только капитализм является чем-то дисфункциональным, даже броско дисфункциональным. Нечто не-функционально если оно подрывает свою собственную способность функционировать на основаниях установленных для себя - это нечто полностью и явно опровергает себя. Более того: такая не-функциональность даёт основание для предположения, что проблема в долгосрочной перспективе разрешится сама собой, прикончит себя.

Конечно, можно полагать, что многие из выше упомянутых теоретизаций будут опровергнуты (что и происходило неоднократно), ведь даже нынешний экономический кризис порождает вопрос о фактической справедливости утверждения, что капитализм "успешно восстаёт из каждого кризиса". Однако я не хочу удовлетвориться опровержением кризисных сценариев. Наоборот, я хочу детальнее прояснить структуру такого функционального типа самой аргументации чтобы указать на её недостатки (уже обозначенные).

Структура Функциональных недостатков

В чем состоит функциональный дефект? То, что нечто функционально ущербно, означает что оно действует не так как предполагается, т.е. не действует как обещано или не в соответствии с тем как предписано. Задача ножа - резать. Тупой нож не функционирует в том смысле что он не режет.

Вменение систематической функциональной нехватки т.о. происходит из простого фактического обстоятельства, что нечто не действует как должно, согласно утверждению что оно не способно делать это на систематической основе. Речь не о том что дефект возникает регулярно или неоднократно. То что систематически не действует, ведет себя так не потому что отсутствуют требования по надлежащему функционированию. Нож у которого нет даже лезвия или его лезвие деформировано будет ошибочно определять для его понятной задачи - резать.  В этом простом смысле он учреждает систематическую не-функциональность - а не просто вероятность или эмпирическую случайность.

Однако, более строгая (и можно сказать - "диалектическая") формулировка такой систематической не-функциональности выглядит несколько иначе. Мы можем описать эту теорему как случай, где не-функциональность присуща функционированию объекта. Или вернее: не-функциональность есть другая сторона функциональности. Нечто действует таким способом, которым одновременно подрывает эту функциональность - т.е. нарушает основание своей особой функциональности. Сейчас это звучит несколько туманно и парадоксально; но этим, я утверждаю, аппроксимируется смысл марксистского анализа, а именно происходит обращение к капитализму как дисфунциональной системе социальной и экономической организации. Конечно, такое ("диалектическое") понимание не-функциональности имеет свои странности.

Проблемы Функциональной критики

Если увидеть проблематичность такой функциональной критики, то последующее станет понятным. Во-первых, строго говоря, описываемый объект, который вдруг подрывает собственную функциональность в процессе функционирования, не является функциональным в том же смысле, в каком он не-функционален. Это может стать понятным понятно только при объединении различных аспектов. Поэтому можно сказать (в случае капиталистической экономической системы), что здесь нечто - сейчас - функционирует таким образом, что в долгосрочной перспективе (т.е. в будущем) оно уже не будет функционировать. (Сверх-эксплуатация природных ресурсов будет тому примером. Она позволяет нам сейчас поддерживать определенный уровень благополучия, но со временем она может угрожать будущим условиям человеческой жизни). Можно сказать иначе, что нечто функционирует из одной определенной перспективы, внося одновременно помеху в другой перспективе. Потому могут быть сложности при споре о наличии как нищеты так и благополучия в обществах, организованных капитализмом; динамика экономического развития, связанного с капиталистическим обновлением действительно производит вопиющую массу богатства, но это процветание не охватывает всех в равной мере.

Но если мы описанным способом посмотрим на различия между этими перспективами, то утверждение,  что "капиталистическая общественная и экономическая система  систематически дисфункциональна и само-разрушительна", оказывается не столь простым как казалось. Как можно заметить, именно в связи с функциональностью мы по факту  взаимо-направленным "телескопом" разглядываем обе перспективы, которые следует различать; потому можно утверждать, что обсуждаемая функциональная нехватка (капитализма) имеет место лишь потому, что мы требуем от неё решения проблем, которые не обязательно соотносятся друг с другом. (Одной такой проблемой может быть требование не только динамичного экономического роста и объема производства, но также равномерного распределения его результатов; или предположение что капитализм должен "отдавать" не только настоящему, но и будущему; и т.д.). Отмечу, что у меня нет намерения поставить под сомнение позицию, согласно которой может быть желательно жить в обществе, которое удовлетворяет всем этим требованиям. Я хочу лишь зафиксировать сомнение - должны ли мы или способны следовать этому желанию в рамках характеристик рассматриваемого здесь режима функциональной критики.

К настоящему моменту принципиальным результатом моих размышлений является следующее: Функциональная критика, как она представлена здесь, указывает перспективы, полагаемые принципиальными, и объединяет эти перспективы, в то же время неизбежно прибегая к неустранимо телеологическим и ценностно-нагруженным суждениям. Это связно с общим смыслом, который соотносится с обсуждением функциональности в целом: нечто функционально только в отношении с чем-то еще - в отношении к определенной функции. Нож также функционирует  (или не функционирует) в отношении к действию резания. Мы приписываем эту функцию ножу практически без вопросов. Для чего еще кроме резания годится нож? Теперь, говоря о капитализме, не столь очевидно какой должна быть его функция. И вообще, "функция" и "функциональность" вовсе не есть неоспоримые данности - они не являются уже куда-то интегрированными - в отношении к характеристикам социальной реальности.  Другими словами, функции по отношению к свойствам социальной реальности не являются неотъемлемо присущими или данными без интерпретации.

Тем не менее, если явная нехватка объекта всегда состоит в отношении к функции, закрепленной за объектом, и если невозможно как минимум вывести функцию указанных "объектов" непосредственно из их "природы", то критерий не-функциональности должен основываться на других критериях...

Нормативный характер не-функциональности

Таким образом, критерий не-функциональности не является "автономным". И тогда подрыв будущих условий человеческой жизни является функциональной нехваткой только если мы также нагружаем наличную экономику задачей содействия будущей жизни (вместо того, чтобы следовать формуле "Дьявол позаботится об отставших"). И вообще: капитализм не обрушится сам собой. Также не столь легко он перестанет функционировать. Вплоть до не-функционирования он терпит неудачу с функционированием в отношении определенных целей и связанных с этим ценностных суждений или норм. Ведь мы как раз основываем свой анализ на этих ценностных суждениях и нормах. Т.о. мы можем подтвердить данные о функциональной нехватке только если будем интерпретировать не-функциональность как всегда уже нормативно сформированную не-функциональность. Даже если производство нищеты и благополучия при капитализме с необходимостью дополняют друг друга, отсюда всё еще не следует длящееся "противоречие", автоматически указывающее на дисфункциональность системы. Одновременность нищеты и процветания становится противоречием только при особых условиях и является дисфункциональным только когда возникающая отсюда ситуация  на практике также трактуется как скандал в нормативно-нагруженном смысле. Интенсивность реагирования тех кто страдает, которая также является проявлением не-функциональности социальной системы, характеризует очевидность этой нормативной составляющей: Состояние "плебса", производимое динамикой буржуазной экономики и угрожающее общественной интеграции, является - как в известном рассмотрении у Гегеля "гнетущей проблемы нищеты в гражданском обществе" - не просто обездоленностью, а оскорблением. Именно эта оскорбительность и её последствия выступают угрозой единству общества.

Функциональная способность может иметь конечные пределы. Но в определенном смысле "функционирование" всё еще происходит (как можно наблюдать по широко наблюдаемому развитию в обществах, в которых верхние и даже средние слои могут ощущать свою безопасность только в "огражденных поселках" или - напротив - в обществах, где значительная часть населения проводит жизнь "за решеткой", по ту или другую её сторону. Сталкиваемся ли мы с тем, что общество не функционирует как общество, зависит как раз от нашего понимания, что общество функционирует не лучшим образом, т.е. что оно не функционирует так, как должно. Мы полагаем определенные типы функциональностей как вредные - к примеру, экономическую динамику, происходящую за счет будущего или за счет тех кто исключен. Общество за решеткой не может соответствовать нашей идее того, чем общество должно быть. То, что функциональный кризис (капитализма) всегда одновременно уже и нормативный кризис, означает поэтому, что капитализм как социальная и экономическая система угрожает разрушением - ситуацией, которую сегодня кто-то уже предвидит - и это крушение всегда связано с тем фактом, что мы не желаем жить с такой конкретной перспективой. (А проще: мы так жить не можем).

Оценка модели Функциональной Критики

Некоторые данные, которые, похоже, делают функциональную критику подходящей для критики капитализма, оказываются в определенных отношениях сомнительными. Если требование функциональной установки имеет отношение к убеждению в том, что можно управлять без нормативной базы - когда что-то не работает, то такое не-функционирование оказывается дефектом без дополнительных объяснений - то сегодня оно обнаруживает себя зависимым от нормативного основания (т.е. в отношении к тому, как нечто должно функционировать).

Если спросить в каком смысле функциональная критика удовлетворяет требованиям рассматриваемого вопроса (может ли она предоставить действительные критерии сущностной неправомерности капитализма), то возможна такая формула:

Функциональный аргумент (если он валиден) удовлетворяет этим требованиям по раскрытию систематической и специфической проблематичности капитализма. Однако: Даже если это верно (т.е. даже если удаётся успешно определить такое кризисное свойство капитализма), всё равно сохранится затруднение, связанное с тем, что выдвинутый таким образом функциональный аргумент не может с легкостью обойти нормативный вопрос (почему капитализм плох). Т.о. сохраняется зависимость от нормативных критериев, которые выпадают из поля зрения, оставаясь неявными и неучтенными.

Это, однако, не означает, что функциональный аспект проблемы возможной дисфункции социальной и экономической системы капитализма неважен или не имеет смысла. Даже если, как я утверждаю, такого рода анализ не может просто заменить нормативную оценку, то это, напротив, делает нормативная защита, не в последнюю очередь озабоченная всей "материальностью", следующей из такого взгляда, направленного на проблему функциональности. (Даже если критерии экологической устойчивости и проблема распределительной справедливости рассматриваются нами в контексте экономической системы капитализма, то мы делаем это на основании анализа, который показывает, как соответствующая оптика зрения нарушается этой системой).

По моему мнению значимость функциональных аспектов и "функциональной критики капитализма" простирается еще дальше; здесь затрагивается главный системный вопрос. А именно, я убеждена (и вернусь к этому ниже), что мы совершенно принципиальным образом (т.е. уже на базовом концептуальном уровне) продумываем нормативные и функциональные моменты одновременно по двум линиям и должны представлять их как взаимно переплетенные. Социо-культурные формы жизни и общественные институции это всеобщие сущности, которые невозможно характеризовать одной лишь способностью впадать в кризисы. Они вступают в кризисы - хочу настаивать - характерным образом: всегда уже находясь в нормативном кризисе. Однако, в свою очередь, нормативные кризисы также всегда имеют функциональный аспект: они нормативны и они есть кризисы, т.о. также являют функциональную недостаточность; они выражают себя как практические проблемы и как катаклизмы. Т.о. даже если показатель функциональной нехватки зависит от нормативной составляющей, сам показатель (например, размывание условий непрерывного существования) не является тривиальным. И здесь остаётся различие - либо мы рассматриваем нищету как само-порождаемую проблему разрушения гражданского общества, как это делал Гегель, либо просто как нравственный скандал.

Давайте обратимся теперь к двум другим формам критики капитализма, которые в отличие от функционального параметра содержат более или менее явную точку привязки, а именно - оценку ситуации (как правильную или неправильную). Как разъяснялось выше, в этом случае имеют место две версии нормативной критики капитализма, и различие между ними требует объяснения. Если мы широко определим первый подход к теме, часто обозначаемый как вопрос о хорошей жизни, то представляется возможным определить другой мотив как то, что можно полагать моральной проблемой справедливости (в узком смысле).

2. Моральная критика Капитализма

Теперь обратимся к моральной или ориентированной на справедливость критике капитализма. К теоретическому рассмотрению справедливости у Маркса подойти лучше не напрямую через современные теории справедливости, поскольку они выстраиваются не как критика капитализма как такового, а как критика (возможных) последствий капитализма.

Как именно строится такая критика? Моральная или ориентированная на справедливость аргументация не считает, что капитализм основывается на несправедливости, т.е. производит и воспроизводит несправедливую социальную структуру. Но если искать надлежащее измерение критики капитализма, то вполне очевидно оно связывается с теоремой эксплуатации. Озабоченность эксплуатацией, как бы то ни было, указывает на Маркса и на обыденное понимание моральной и теоретико-справедливостной аргументации против капитализма или, во всяком случае, им в основном соответствует.

Согласно этой критике капитализм эксплуатирует человеческие существа, лишая их плодов их собственного труда нечестным и несправедливым образом, и они вынуждаются попадать в рабство системы, которая множеством способов обманывает в отношении их прав.

Я не собираюсь сейчас проверять эмпирическую достоверность такой аргументации, которая обладает высокой мобилизующей силой и может претендовать, ввиду множества фактических свидетельств, на собственную достоверность; скорее, я хочу обратиться к превратностям самого этого способа аргументации.

Итак, проблема этой стратегии лежит в концептуализации эксплуатации, отсылающей к понятийной проблеме с моральной критикой самого капитализма.

Мы можем понимать эксплуатацию так, как она внушается нам обыденными моральными интуициями: это есть "плотный этический концепт" (Бернард Вильямс), т.е. концепт в котором оценка и описание неразрывно связаны друг с другом так, что в таком контексте даже не возникает смысла спрашивать - может ли что-то быть не так с эксплуатацией. Однако, если мы намерены принять это мерилом критики, то этот интуитивно приемлемый концепт эксплуатации влечет вопрос - имеем ли мы здесь по факту дело с проблемой специфичной для капитализма или "только" нечто имеет место при капитализме, являясь также эксплуатацией.

С другой стороны, проблема марксистской версии эксплуатации срабатывает, как известно, иным образом: здесь эксплуатация представляет собой технико-аналитический концепт, направленный на описание того, как работает капиталистическая экономическая форма. Однако, этот концепт эксплуатации, сверстанный непосредственно для понимания конкретно капиталистических отношений, страдает от пресловутой проблемы: поскольку здесь лишь просто описываются общие режимы, в которых действует капитализм, то мы оказываемся в позиции критики капитализма как нормативно (или морально) ущербного.

Чтобы прояснить эту проблематичность, я по ходу, во-первых, задам вопрос что есть эксплуатации вообще - в соответствии с нашими представлениями. Во-вторых, проясним роль концепта эксплуатации у Маркса. И в конце я хочу показать, что затруднения с концептом эксплуатации (у Маркса) и соответствующие проблемы его нормативной классификации могут найти разрешение только если мы изменим перспективу и проинтерпретируем эксплуатацию в контексте более конкретного или более широкого фона капитализма как формы жизни. И тогда проявится, если использовать язык Гегеля, "этическая жизнь капитализма", которая находится в поле зрения марксистской критики. Именно на контекстуальном фоне такой перспективы может быть впервые понят "моральный провал" капитализма. Из такого сочетания подходов, возможно, удастся сделать выводы о перспективах моральной критики капитализма вообще, соответственно обратив внимание на пару общих проблем такого видения.

Эксплуатация вообще (обыденное понимание)

Имеет место ряд широко распространенных интуиций в отношении эксплуатации.

Детский труд - это эксплуатация. Кто бы ни допускал изготовление своих товаров на потогонных предприятиях бедных стран Глобального Юга (или закупку таких товаров), он извлекает прибыль из эксплуатации местного населения. Терапевт, вступающий в сексуальные отношения с пациентом, эксплуатирует пациента эмоционально. Но и такие феномены, как проституция и суррогатное материнство учреждают потенциальные отношения эксплуатации, подпадающие под критику. Уже такой краткий обзор (более или менее спорных) примеров эксплуатации показывает сложность концепта эксплуатации. Намечающийся дискурс вокруг "эксплуатации" в первом приближении предполагает следующее:

То, что некто эксплуатируется, означает с одной стороны что он(а) не получает того, что заслуживает в смысле идеи справедливого обмена. Эксплуатация отсылает в этом смысле к количественной неадекватности отношений обмена.

Конечно, несправедливо, что детский труд оплачивается столь скудно. Также есть подозрение, что "суррогатное материнство" может рассматриваться как отношения эксплуатации, где недостаточность денежной компенсации не является определяющей. Подозрительность в отношении концепта эксплуатации скорее вызывает то, что отношения обмена имеют место там, где таких отношений быть не должно. Эксплуатация, как она представляется в своей минимальности, отсылает т.о. к качественной неадекватности отношений обмена (что может быть выражено в понятиях инструментализации, пренебрежения или овеществления).

И, наконец, во всех таких отношениях имеет место род асимметрии и неравноправного распределения.

Что же всё это означает для критики капитализма, основанной на тезисе об эксплуатации? В зависимости от такого (сложного) обыденного понимания, в определенной степени ясно в каком смысле капитализм может быть (моральным) злом - в контексте речи о том, что он подразумевает эксплуатацию. (И я уже упоминала выше, что эти факторы и феномены обладали и обладают высокой мобилизующей способностью для движений, направляемых критикой капитализма). Конечно, остаётся неясным - касается ли это зла, которое специфично для капитализма. В конце концов существует детский труд, работорговля и более тяжелые формы эксплуататорского угнетения и деградации также в докапиталистических обществах. И, наконец, лидеры свободного рынка не устают повторять, что в их глазах прискорбные издержки капиталистической глобализации (потогонные фабрики, детский труд) следует осуждать скорее за то, что капиталистический рынок еще не вполне установился, но не винить рынок сам по себе.

Если мы хотим применить моральную критику (основанную на понятии эксплуатации), то тогда нужно показать, что даже отношения, не пронизанные этими кричащими и очевидными знаками обнищания и эксплуатации, всё же происходят из эксплуатации - что т.о. существует также эксплуатация, выходящая за пределы сценариев вроде Оливера Твиста, остающихся, к сожалению, реальностью. Как бы то ни было, мы должны кроме того показать что существует достойная критики разновидность эксплуатации, специфичной для капитализма. Итак: Мы должны не только утверждать, что капитализм также эксплуатирует человеческие существа - как это делали феодальные общества или рабовладельческие общества античности - но что он делает это систематично, специфичным способом отчетливо несовпадающим с другими отношениями. На таком основании любопытно взглянуть на концепцию эксплуатации у Маркса, которая как мы полагаем, обращена к капитализму и имеет дело как раз с вопросом о систематически необходимом характере эксплуатации (и несправедливости).

Эксплуатация по Марксу

Как же обстоят дела с теорией эксплуатации у Маркса? Я уже отмечала двойной смысл этого понимания эксплуатации:

С одной стороны Маркс отмечает совпадение с отношениями, описанными выше. Если он призывает "опрокинуть все отношения, при которых человек есть униженное, порабощенное, покинутое существо", то с одной стороны трудно ошибиться, что здесь говорится о моральном оскорблении. Эксплуатация - один из пороков, претерпеваемых людьми от людей. Социальный порядок, опирающийся на это зло или закрепляющий его, заслуживает критики. Однако, с другой стороны, как и при обыденном понимании, описанном выше, "эксплуатация" у Маркса является также аналитико-техническим концептом, который лишь отчасти совпадает с его обыденным пониманием. В контексте марксистской трудовой теории стоимости эксплуатация понимается как присвоение капитализмом прибавочного труда рабочих, т.е. как присвоение труда рабочего, дополнительного к тому, который необходим для воспроизводства рабочей силы или как присвоение  прибавочной стоимости. (Т.о. уровень эксплуатации следует из разницы между действительным временем рабочего дня и временем по-дённой работы, необходимой для воспроизводства рабочей силы, степени эксплуатации согласно норме прибавочной стоимости, т.е. соответственно отношению прибавочного труда к необходимому труду, оплаченного труда к неоплаченному). Как бы то ни было, эксплуатация не является хищничеством капитализма. Она базируется не на откровенных отношениях доминирования или прямой силе, а на непрямом принуждении обстоятельств.

Нормативная неоднозначность концепта эксплуатации

Такое понимание эксплуатации помимо всего прочего имеет следующее значение: Эксплуатация это не, в первую очередь, достойный сострадания детский труд (отношения такого рода приводятся Марксом), а вполне нормальный наёмный труд. И напротив, "эксплуатация" не является (в схематичном техническом смысле) изначально моральным скандалом, а просто описывает капиталистический способ функционирования. Эксплуатация - чисто нейтральное описание того, что капитализм просто делает, поскольку она в некотором смысле является условием функционирования капитализма.

Т.о. если Маркс описывает эксплуатацию как "состригание" прибавочного продукта и тем самым как отношение, присущее всякому наёмному труду, который производит прибавочную стоимость - означает ли это де-драматизацию концепта эксплуатации или это, напротив, является драматизацией зла, сопровождающего наёмный труд? И далее: возможно ли, чтобы Маркс здесь занимал позицию, позволяющую прийти к полной ясности в понимании того, что в эксплуатации есть специфичного для капитализма только ценой упускания потенциала критики самих отношений?

Здесь нам следует прийти к согласию с тем фактом, что Маркс, сбивая с толку, заявляет что рассмотренный им способ производства сам по себе не является несправедливым. "Сам по себе": т.о. как только мы (в моей интерпретации) принимаем базовые условия и предпосылки капиталистической экономики, проблем перед нами не остаётся и критиковать здесь нечего. Однако позволяет ли это фактически сделать вывод что эксплуатация согласно Марксу не рассматривается как отношение нормативно проблематичное и заслуживающее критики? Я нахожу это невозможным. Чтобы понять в определенности (нормативный) статус марксистского объяснения эксплуатации и чтобы понять из какой нормативной позиции Маркс в действительности критиковал капитализм, следует вспомнить в каком контексте это происходило, каковы были предпосылки и в какой ситуации разворачивалась марксистская критика капитализма.

Доминирование стало более эффективным

Маркс хочет прояснить длящиеся эффекты доминирования и эксплуатации под безличной оболочкой капиталистической экономики и договорные отношения в гражданском обществе - именно так можно понимать проект "Критики политической экономии". Если "действительной институциональной  инновацией капиталистической экономии" является существование свободного рынка рабочей силы, который характеризуется тем, что основывается на свободном доступе к подрядам и идее равноценности (рабочая сила/зарплата, т.е. заработная плата как компенсация за труд вместо принудительного труда и принудительных призывов), тогда будет непросто понять с первого взгляда в каком смысле эти отношения станут отношениями эксплуатации. Даже если мы выставляем счет за страдания в трудовых отношениях раннего капитализма: то ни принудительный характер (отсутствие свободной воли), ни неравноправность сложившихся здесь отношений не являются само собой разумеющимися в отношениях такого гражданского общества (буржуазно-капиталистическая рыночная социализация).

Т.о. Маркс анализирует эксплуатацию как (пусть даже неявное) отношение доминирования и принуждения. И "технический характер" его анализа реагирует на коварство этих отношений и на структурный, обезличенный характер присутствующего здесь насилия. Как раз этот факт даёт нам шанс понять различие, поначалу сбивающее с толку, между нашим обыденным пониманием с его очевидным моральным смыслом и тем пониманием которое представлено Марксом (со всей его неоднозначностью).

Моральный или Этический смысл Концепта Эксплуатации?

Мой посыл состоит в том, что мы можем разрешить лишь проблему нормативно-критического характера марксистской теории эксплуатации (с её удивляющим отказом от моральных коннотаций), если пытаемся понять марксову критику не как моральную критику в узком смысле (теоретически обоснованную справедливость в узком понимании), но вместо этого полагаем её как этически инспирированную критику, или другими словами: как критику, которая применяется к капиталистической форме жизни в её полноте и одновременно к отношениям, ответственным за структуру бесчувственного доминирования и неявного принуждения (и при этом содействующим специфическому режиму эксплуатации).

Порочным поэтому является не то обстоятельство, что режим производства сам по себе базируется на эксплуатации (прибавочном продукте). Здесь речь лишь о том как он функционирует и оказывается т.о. неоспоримым согласно его собственным - внутренним - стандартам справедливости. То, что он функционирует таким образом всё-таки является проблемой: порочным оказывается сам способ производства. Характер этой порочности оказывается, и это принципиально, конституирован совершенно иначе чем несправедливый обмен или нечестное распределение. Речь здесь не идёт о несправедливости в узком смысле. Скорее его сопряжение с "несправедливостью" имеет более комплексный смысл, касающийся целостной формы жизни, которая допускает такое бесчувственное доминирование и имеет, прежде всего, описанную динамику принуждения. Критика, которая базируется на теории справедливости или морали в узком смысле, должна быть соответственно вовлечена в анализ и критику капитализма как способа производства (и далее: как формы жизни), пока она желает рассматривать капитализм в качестве особенной проблемы. Моральные проблемы в узком смысле не являются поэтому только неразрешимыми, они теперь не могут быть поняты если мы не станем рассматривать их на фоне проблематичной природы капиталистической формы жизни как формы жизни. "Несправедливость" капитализма будет тогда "всеобъемлющей" в том же смысле, в каком является всеобъемлющим понимание "права" в философии права у Гегеля поскольку рассуждение о "праве" здесь охватывает в своей целостности рациональность и благо социального порядка. И специфическим злом капитализма является не его несправедливый и а-моральный характер, а его вне-этичность (в гегелевском смысле), т.е. то, что он полагается желательным в качестве этичного отношения.

Эксплуатация как "абсолютная несправедливость"

Здесь я придерживаюсь тезиса Georg Lohmann, который различает "две концепции справедливости" в работах Маркса: в узком смысле - касающемся внутренней распределительной справедливости, и всеохватывающей справедливости формы жизни как таковой, которая обращена на основания распределения и, следовательно, на основания целостной формы жизни/способа производства. Этим в поле зрения привносится - в развитие тезиса - не просто неэквивалентный характер заработной платы, но качественное несоответствие отношений с миром и собой, которое возникает, когда труд обменивается как абстрактный труд на свободном рынке. Тем самым мы не только вновь сталкиваемся с отмеченным выше "качественным измерением" эксплуатации. С опорой на Маркса будет совершенно уместным заявить, что моральное измерение зловредности капитализма не будет в этом втором смысле "автономным". Его еще только предстоит понять и встроить в "этическое" измерение расширяющейся проблематичной природы капитализма. (Таким образом: Проблема не в том, что трудовые контракты, обеспечивающие приобретение рабочей силы и содействующие производительности, несправедливы или что они не исполняются или кого-то обманывают. Да, это тоже часто происходит; однако, споры вокруг зарплаты, условий труда и продолжительности работы из определенной перспективы есть просто "часть игры", в которую надо играть. И настояние здесь на иной точке зрения, отличной от той, которая представляет интересы наживы участников, совершенно в игру не вписывается. Если мы хотим здесь что-то критиковать, то критиковать следует "саму игру". Однако тогда критике подвергается, к примеру, тот факт, что рабочая сила обычно трактуется как товар. Тем не менее, если мы это делаем, то следующим шагом мы трансцендируем узкие рамки теории справедливости или моральной критики, и теперь в качественном измерении идёт разговор о фундаментальных отношениях вокруг имеющихся в обществе благ).

Итоги: Моральная Критика

Три вывода следуют из приведенных соображений для моральной критики и нашего главного вопроса. Даже если предположить, что здесь успешно выявлена размерность критики (и это предположение далее не проблематизируется), всё равно остаётся неопределенность в отношении её объекта. В этой перспективе она тогда не будет (на фоне заданной определением задачи), с одной стороны, самостоятельной, т.е. чтобы сделать её более конкретной и не столь беспомощной мы должны встроить её в аналитику "этического отношения" при капитализме и затем также в анализ предусмотренных здесь структурных отношений, которые несут на себе морально (и распределительно-теоретический) проблематичный "результат". Всё это достигает кульминации в перспективе, которую Маркс заимствует у Гегеля в своём осуждении "пустого обязательства" вкупе с "моральной позой", говоря об особенной беспомощности моральной критики капиталистических отношений.

Т.о. подходим к этической критике капитализма.

3. Этическая критика капитализма

Если кратко, этическая критика капитализма утверждает (в нескольких вариациях) следующее: Жизнь, сформированная капитализмом, это плохая или отчужденная жизнь. Она истощена, ослаблена или пуста и она губит все сущностные элементы наполненной, счастливой, а кроме того "поистине свободной" человеческой жизни. Если кратко, этическая критика полагает капитализм как миро-отношение и как отношение-к-себе. Это подход к капитализму из перспективы того, как он воздействует на всё наше отношение к жизни, наше отношение к самим себе, миру и вещам. Но кроме всего - критика такого рода стара как сам капитализм.

Ко всем упомянутым здесь симптомам капитализма как формы жизни мы причисляем, например, феномены объективации и качественного оскудения жизненных отношений, в том виде как они критикуются с самого начала капиталистического развития. В этой связи мы, наращивая арсенал, можем почерпнуть кое-что из пафосной работы Вернера Зомбарта «Современный Капитализм», где в довольно приторной подаче личные отношения докапиталистической крестьянки к своим коровам описываются на фоне объективирующих и калькулирующих отношений капитализма к тварям и вещам. «Философия Денег» Георга Зиммеля также выражает озабоченность объективацией как фундаментальной тенденцией современной жизни (сформированной капиталистической экономией обмена), но здесь совершенно иная глубина резкости (и совершенно иное понимание неопределенности). И проблема маркетизации, а соответственно - коммерциализации и коммодификации, затрагивает нас сегодня в совершенно непредвиденных масштабах. Среди симптомов, изначально проблематизированных этической критикой, мы также отмечаем институциализацию жадности и никогда не простаивающий динамизм капитализма. Психологический и духовный вакуум, оскудение и измельчание мира, скованного меркантильными интересами "инструментальностей" также становятся частыми объектами рассмотрения, и не только литературного.

Значение Этической преспективы

Я полагаю что это (!) должно стать важным направлением анализа реальных капиталистических отношений а также важным направлением критики капитализма. То, что капитализм также имеет свою "культуру" и что он формирует и принуждает к определенному способу жизни, является фактом существенным не только в связи с вопросом о происхождении человеческих "страданий при капитализме". Бесспорно, что сила этической критики капитализма как минимум состоит в прояснении часто остающимся скрытым момента: а именно того обстоятельства [Umstand], что при капитализме все обсуждения ведутся в контексте социальной и экономической формы, которая в целом базируется на таких вещах как ценности, подразумевая т.о. ценностные суждения или их применение. Потому в контексте критики тенденций маркетизации становится понятней, что в действие приводится не нейтральная активность по распределению товаров, а скорее что товарам присваивается определенное свойство.

Всеми культурно-консервативными и ностальгическими версиями этической критики капитализма непременно и с успехом вскрывается тот факт, что экономическая сфера, т.е. коммерческие транзакции капиталистического рынка не нейтральны этически. То, что делается и то, как это делается, является выражением особой формы жизни и мировоззрения, устраняющего или как минимум деформирующего другие формы жизни и картины мира. То, что конкретные вещи, умения и отношения подлежат концептуализации как "товары", означает не просто то, что они транслируются - этически нейтральным образом - в другой медиум. Вещи должны быть поняты как отчуждаемые на фоне прочих благ (и, соответственно, относительно всеобщего медиума - денег), как взаимозаменяемые объекты, формируя т.о. совершенно особенную концепцию объектов, отношений и возможностей.  И то, что "рабочая сила как товар" (на чём, как известно, основывается капитализм) понимается как есть, просто как "товар" - перестаёт быть само-очевидностью и, соответственно, влияет на наше отношение к тому, что мы делаем (на работе).

Однако для капитализма характерно отрицать этот оценочный характер, а, следовательно, и тот факт что он является конкретной формой жизни - которую мы можем и, соответственно, должны оценивать и для которой возможны альтернативы. Может, уже это является достаточным основанием - и это было бы своего рода мета-основание - признать, что что-то прогнило в капитализме. (Согласно девизу: "У того кто что-то скрывает всегда есть что похоронить").

Проблемы Этической Критики

Проблемы эти очевидны:

Первая проблема (в смысле обозначенного выше) - конкретная вредоносность капитализма:

Даже этическая критика обнаруживает затруднение - не всегда понятны симптомы, представляющие по факту конкретику природы капитализма. Действительно ли мы имеем дело с капитализмом, или же это касается современности в целом? (И как эти сущности соотносятся друг с другом в случаях неопределенности?) А что насчет распространения монетарной экономики и влияния рынка на отношения к людям и вещам; ведь имеют место по своей сути очень жестокие формы инструментализации (на ум сразу приходит работорговля) в очень по-разному организованных социумах. Т.о. что касается нынешних тенденций "расширения рынка" (от суррогатного материнства до современных наёмных армий), то их невозможно подвергнуть критике пока не будет показано, каким образом в капиталистических условиях они приобретают специфичные и различающиеся формы. (Полагаю, что это вполне возможно продемонстрировать, но делается это лишь изредка).

Более существенной является вторая проблема, которая касается определимости критериев для нашей критики. А конкретно - что именно оказывается проблематичным в перечне приведенных черт? Можно критически оценивать, что безразличие рынка в отношении конкретных свойств ведёт к уравниванию разнородностей - т.е. критиковать здесь понижение индивидуальной значимости и форм "обнищания". Можно обличать объективацию и деперсонализацию социальных отношений как атомизацию и инструментализацию. Можно критиковать ущемление в правах по определенным чертам и навыкам как инструментализацию и овеществление. Но с одной стороны многие из подобных диагнозов оборачиваются культурным критицизмом и культурным пессимизмом, которые в каждом случае имеют тенденцию к ностальгической романтизации прежних форм жизни с их продуктами, практиками и обычаями. Если при появлении железных дорог мы были уверены, что их скорость неминуемо ведёт к безумию, то сегодня мы восхваляем спокойствие железнодорожного сообщения как "подлинное, содержательное переживание путешествия" на фоне ускорения темпа жизни, подталкиваемого доступностью авиаполетов; и если внедрение специализированных сборочных линий было синонимом отчуждения труда и бесчеловечной дисциплины, то теперь в ретроспективе "фордистская"система работы, связывающая общим интересом, почти оправдывается как содействующая идентичности и связи с сообществом на фоне динамики и опыта обнищания в новом "гибком капитализме", который разрушает идентичности и подавляет качественное измерение повседневной жизни. Как бы то ни было, здесь срабатывает принцип ностальгии и, учитывая все обстоятельства, это позволяет усомниться в надежности и действенности оперативных критериев.

Во всяком случае понятно, что амбивалентность многих феноменов, охватываемых этической критикой капитализма, действует угнетающе. Небесполезно здесь описание Георгом Зиммелем (до сих пор непревзойденное изображения капитализма как формы жизни) современной жизни как существования, ставшего отчетливо амбивалентным под интенсивным воздействием взаимо-обмениваемости и денег. Безразличие к особенным отношениям и внутренним свойствам товаров теперь уже означает свободу. Разрушение связей, замещаемых деньгами, теперь уже означает независимость. И - при всех своих затруднениях и опасностях - капиталистический рынок, заменив свободным оборотом рабочей силы феодальный порядок, не только упирает на свою эффективность (в той мере как это имеет место), но, действуя как институт договоренностей, он теперь также воплощает этический принцип, при котором свобода современности как свобода выбора, заключается в том, чтобы жить независимо от других.

Эта амбивалентность описываемых феноменов указывает на то, что совсем не просто обнаружить этические критерии, которые бы помогли обоснованно дезавуировать определенные аспекты капиталистической формы жизни. От какого стандарта нам оттолкнуться? И, соответственно, какой избрать способ критики капитализма, чтобы он обладал перспективой и драйвом и при этом не превращался в рафинированный (и абстрактный) дискурс о добродетели (с призывом к ценностям)? (- преодолеть собственную "жадность" и при этом не забывать, что является "реальным": может, это и верно, но беспомощно).

Резюме и вывод

Подытожим рассуждения. Стояла задача по отысканию формы критики, которая бы в точности соответствовала капитализму (в т.ч. как определенной общественной и экономической организации) и одновременно могла быть заявлена как нормативная. Т.о. имеем следующие результаты:

(1) Показано, что функциональная критика будет (там где это уместно) специфичной, но без нормативной дистанцированности если подтверждение дисфункциональности остается связанным с ценностными стандартами, которые не могут быть сгенерированы или обоснованы из самой себя.

(2) С другой стороны, критика моральная или основанная на теории справедливости проблематична, т.к. не является специфичной для капитализма, и потому не срабатывает применительно к капитализму как особому источнику определенного морального зла. (Само по себе это не является непременной проблемой для такого рода позиции). Т.о. даже если мы принимаем (и это может приниматься даже без учета того, что конкретно рассматривалось или фиксировалось), что нормативные показатели критики обоснованы, она навлекает на себя (начиная с критики Канта Гегелем) пресловутое обвинение в "бессилии морального долга". Но даже тогда моральная критика представляется не ошибочной, а как бы неполной. Однако мы могли бы оценить возможности (не-морализирующей) имманентной критики капитализма, как это полагал Маркс, с оговоркой что моральная или основанная на теории справедливости критика связана со своим объектом таким образом, что с самого начала она следует "подходу черного ящика". Т.е. речь идет об ориентации на эффекты, упуская из фокуса конкретную динамику и построение экономических и социальных институций, которые производят эти эффекты.

(3) С этической критикой связана, помимо этой (возможно, поправимой) слабости по отношению к особой структуре своего объекта, проблема установления её нормативных критериев: проблема, из которой, в свою очередь, грозит проявиться слепое пятно (просто как "пустое") дискурса о добродетели.

Результат рассмотрения "трех способов критики капитализма" представляется следующим образом: с одной стороны, все три являются плодотворными в определенных перспективах, но, с другой стороны, каждый способ оказывается недостаточным в различных отношениях. В этой ситуации имеется несколько альтернатив. Строго говоря, ничто не говорит против критики существующей общественной формации по "множеству фронтов". И потому мы могли бы постулировать, что все и каждое из этих измерений, соответствующих проблематичной природе капиталистической экономики и социального порядка, порой (но не всегда) взаимопересекаются с этими по различному направляемыми способами критики и что эти критические перспективы способны (пусть не всегда) взаимно прояснять друг друга. Т.о., возможно, имеет место не единственная специфическая проблема капитализма (свойственная исключительно ему), которая является отправной точкой его критики, но также не существует единственной меры критики, которая будет универсальной и навсегда безусловно верной (во всяком случае, нет единой и обоснованной меры, соответствующей всем измерениям "жизни при капитализме"). Задействуя этическое измерение, можно, в первую очередь, преуспеть в прояснении поля установившихся культурных само-оценок.

Хочу поделиться парой соображений, которые могут направить к более сильному (или не столь скромному) результату. Речь идет о предварительной схеме, следующей из недостатков последней, этической формы критики. Гипотеза такова: затронутые выше измерения критики капитализма не просто имеют сильные и слабые стороны, предполагаемые соответственно сферам приложения. Вернее сказать, они объединяются в позиции для создания критериев критики социальной и экономической системы капитализма. Иными словами: эти слабые стороны могут найти разрешение если мы сведем эти три "измерения" - и уже это будут не "способы"(!) - воедино. Критика капитализма как формы жизни (таков предлагаемый мною "зонтичный" термин для этого подхода) будет т.о. представлять собой единство с тремя измерениями нехватки - функциональным, моральным и этическим - которые должны устанавливаться во взаимосвязи друг с другом. (Заметим, что вопрос - будет ли такая критика нацелена на реформы или станет "радикальной", т.е. направленной на полную трансформацию или ликвидацию, в данном случае не рассматривается, а будет зависеть от полученных отсюда выводов).

План: Критика Капитализма как Формы Жизни

Что значит критиковать капитализм как форму жизни? Лишь пара замечаний в завершение темы.

Первое: для такой критики принципиальным будет, как уже говорилось, задание "этических изъянов" капитализма, т.е. исследование особенных качеств и предполагаемой динамики, скажем - инструментализации и "неутолимой" жадности [“Mehrhabenwollens”] в условиях капиталистической аккумуляции капитала. (Можно сформулировать: исследование институциализованной жадности и институциализованной инструментализации может быть действенно в условиях  капиталистических отношений).

Второе: целесообразно выбирать моменты, связанные с этической проблематикой, которые могут определяться как  внутренние противоречия значимые для имманентной критики. Критика отчуждения и объективации, к примеру, ведёт к совершенно иному, гораздо менее ностальгическому итогу, если мы рассматриваем такие явления как фрустрация в контексте надежды на свободу и само-определение...

И отсюда возникает третье замечание - первый способ критики капитализма вновь становится важным: речь о переплетающихся функциональных нарушениях в смысле реальных кризисов и перекосов, а также нормативных недостатках, которые могут сохранять свою актуальность в качестве плана иррациональности и ошибочности капитализма как формы жизни. Т.о. рассмотренная критика функционального аспекта вступает в свои (ограниченные) права: нет сомнений, что такая форма жизни как капитализм всегда нормативно несостоятельна. Однако, то, что мы не хотим жить именно так является не просто этическим ценностным суждением, продиктованным небесами (или традицией). Оно связывается с функциональной нехваткой и следующими отсюда практическими искривлениями и кризисами. И красная черта теперь - это правильно понять интерпретацию обоих моментов.

Позвольте здесь наконец определить мета-критерий для критики такого рода, который избегает случайностей субстанциальной этической позиции: благодатная форма жизни обладает свойством не препятствовать а способствовать успешности коллективных процессов обучения - процессов обучения, которые могут запускаться отчасти кризисами функционального рода. Очень сомнительно, что капитализм на это способен.