Преодолевая ереси: левая мысль после 68-го

68-й год, Французская теория, историчность капитализма, Маркс и марксизм. Какой коммунизм нам нужен?

Интервью с Bruno Bosteels - Traversing the heresies

Бруно Бостилс, профессор Корнеллского университета и автор таких книг как Бадью и Политика (2011), Маркс и Фрейд в Латинской Америке (2012) и Актуальность Коммунизма (2011).

Разговор в форме вопросов-ответов, широкий по охватываемой проблематике, хотя текст получился несколько небрежный.

Джудит Батлер и Человек

"Как можно протестовать против человеческих страданий не сохраняя при этом форму антропоцентризма, которая так легко используется в разрушительных целях? Не следует ли мне ясно выразить, что по моему мнению представляет собой человеческое? То, как работает «человеческое», я предлагаю рассматривать как дифференциальную норму: Давайте подумаем о человеческом как ценности и морфологии, которая может полагаться и изыматься, прирастать, персонифицироваться, деградировать и не признаваться, возвышаться и утверждаться. Норма сохраняется, чтобы производить почти невозможный парадокс человека, который не является человеком, или человека, который забывает человеческое, что в общем-то известно. Там где есть человеческое, там есть и не-человеческое; когда мы теперь объявляем людьми какие-то группы существ, которые ранее в качестве людей не рассматривались,  то мы допускаем, что право на «очеловеченность» не является неизменной привилегией".

Утопия и Дистопия: машинный мир Делеза & Гваттари

отсюда

Что станет с коллективной субъективностью, когда потоки массмедиа будут циркулировать в индивидуальных нейронных каналах?

Готовы ли мы к будущему? Защитились ли мы от суровой истины надвигающегося на нас стремительно ускоряющегося мира? Радикальная элегантность Просвещения совсем сошла на нет, а будущее вот-вот врежется сзади в нас сзади. Нашим наследникам мифы разума  покажутся старомодными сказками.

Жижек в поисках Господина: Мечта о левой Тэтчер

The simple courage ofdecision: a leftist tribute to Thatcher

Slavoj Zizek 17 April 2013

Нам сегодня нужна левая Тэтчер: лидер, который бы воспроизвел тэтчеровский жест но в противоположном направлении, преобразуя всё пространство исходных постулатов, разделяемых нынешней политической элитой.

Призрак фашизма?

На последних страницах своего монументального труда о Второй Мировой Войне Уинстон Черчилль размышляет над тайной военного решения: после того, как специалисты (экономические и военные аналитики, психологи, метеорологи) завершат свои исследования, кто-то должен предпринять простой и потому наиболее трудный акт преобразования этого сложного множества в простое «Да» или «Нет». Мы атакуем - мы продолжаем ждать… Этот жест, который не может быть полностью рационально обоснован, есть жест Господина. Эксперты должны представлять ситуацию во всей своей сложности, Господин упрощает её  до момента принятия решения.

Смех по ту сторону нигилизма

from Nishitani Keiji’s – The Self-Overcoming of Nihilism

Парадигматический пример Пути достижения состояния способности к смеху – это Дзен-буддизм. Погрузиться в «игру» иллюзорного мира и его безосновательной активности, и раствориться в этом без остатка - такова жизнь по ту сторону нигилизма, пример которой даёт Заратустра у Ницше. Это то, что имеет в виду Ницше, когда говорит о становлении «ребенком», и что он называет «моя невинность» - это участие в игре мира, которая есть одновременно смех и беспечность. Когда мир и его вечное возвращение обращается смехом творческого существования, то не только дух серьезности, но также нигилизм «вечного небытия (лишенности смысла)» впервые устраняется как основание бытия. Как однажды сказал старый Мастер Дзен: «Смех содержит лезвие». Он рассекает иллюзии, обнаруживая чистую пустоту, - это и есть смех по ту сторону нигилима.

 

Параллаксное видение

Slavoj Zizek, Interrogating the Real

Основная идея параллаксного видения в том, что сам акт заключения в скобки производит свой объект – «демократию», как форму, проявляющуюся лишь когда берется в скобки фактура экономических отношений как и соответствующая логика политической государственной машины; они обе должны быть абстрагированы от людей, которые сущностно вписаны в экономические процессы и подчинены машинам государства. 

То же самое происходит относительно «логики доминирования», того способа, которым люди контролируются/манипулируются машинами подчинения: чтобы ясно разглядеть эти механизмы власти, следует абстрагироваться не только от демократического воображаемого (как это делает Фуко в своём анализе микро-физики власти, а также Лакан в рассмотрении власти в XVII Семинаре), но и от процесса экономического (вос)производства. И, наконец, специфическая сфера экономического (вос)производства появляется только если методологически заключается в скобки конкретное существование государства и политической идеологии – неудивительно, что критики Маркса жалуются, что его (Маркса) критике политической экономии недостаёт теории власти и государства. И, конечно, ловушкой, которую следует избежать, является здесь как раз наивная идея, что нужно удерживать взгляд на социальной тотальности (элементами которой являются демократическая идеология, опыт власти и процесс экономического (вос)производства): если постараться удерживать взгляд на целом, вы ничего не увидите, контуры исчезнут. Это взятие в скобки является не только эпистемологическим, оно указывает на то, что Маркс называл «реальной абстракцией»: абстрагированием от власти и экономических отношений, которое вписано в саму реальность демократического процесса.

О человеческой незащищенности

Vulnerability – уязвимость, ранимость, чувствительность, незащищенность

отсюда

Уильям Коннолли:

Нам выпало такое время, когда всё становится более хрупким и остро нуждается в бережном отношении. Но одновременно значительная часть населения агрессивно противится признанию такой ситуации. Пришел момент, когда активное принуждение к признанию хрупкости вещей должно соединиться с признанием ограниченной способности человеческого рода к управлению миром.  Таково это парадоксальное время.

Уязвимость - как всеобщая характеристика, располагающая нас во взаимоотношении друг с другом, с государством, с планетой и с жизнью вообще. Похоже, что уязвимость экологическая, телесная хрупкость, социокультурная ранимость – это различные проявления фундаментальной онтологической уязвимости, свойственной нашей реальности.

Все существа и объекты беззащитны и взаимодействуют с неисчислимыми элементами и сущностями, где всё соединяется, распадается, соединяется вновь и воздействует на другие тела способами, которые предвидеть или предотвратить можно лишь отчасти и грубо. Фактически тела предоставлены миру: открыты и разверсты вовне, чтобы поддерживать и питать себя. Наши тела сущностно процессуальны: способны касаться и претерпевать касания других тел и сущностей, открыты возможностям, которых не счесть, ни поименовать.

Спекулятивный реализм как анти-антропоцентризм

Леви Брайант (Levi R. Bryant) в своём блоге рассуждает об  отношении к термину корреляционизм и намечает свою позицию в отношении проекта Спекулятивного Реализма 

[…]

Термин «корреляционизм», введенный Квентином Мейяссу указывает на «идею, в соответствии с которой мы имеем доступ лишь к корреляции между мышлением и  сущим, но никогда к  одной из сторон этого отношения по отдельности». Хотя Рэй Брассьер, Иан Хамильтон Грант, Грэхэм Харман и Квентин Мейяссу существенно расходятся в своих философских позициях, все они разделяют критику корреляционизма и пытаются продумать, что есть существование сущего в отсутствие мысли, или фиксируют это как общую задачу.